Китай. Легенды династии Тан [7]

Легенда о материнской любви и бессмертии

Человек по имени Ли Фуянь жил в эпоху династии Тан и умер в возрасте 57 лет в далеком 833 году, а написанная им новелла о молодом повесе Ду Цзычуне, который не сумел стать бессмертным, до сих пор находит своих читателей. Присоединимся к ним и восхитимся закрученностью сюжета и сложностью характеров, изображенных в одной из лучших новелл танского периода китайской литературы.Перенесемся в еще более отдаленные времена на рубеже правления династии Северная Чжоу и династии Суй. Именно в те годы, то есть в последние два десятилетия 6 века нашей эры, жил, как пишет Ли Фуянь, молодой человек по имени Ду Цзычунь, отличавшийся веселым нравом и любовью к разгульному образу жизни. Трудам и учебе молодой Ду Цзычунь предпочитал кутежи и дружеские попойки, которые вполне логично закончились для него растраченным наследством и неприглядной бедностью. Родственники отвернулись от молодого лентяя, так что в его жизни настали тяжелые дни, как у известной стрекозы из басни поэта другой культуры и литературы.
Однажды зимой Цзычунь брел по улице, голодный и замерзший. Единственное, что ему оставалось, это тяжело вздыхать и с надеждой глядеть на небо. Манны небесной ему на голову оттуда не сыпалось, но некий жалостливый старик остановится около печального бродяги и поинтересовался причиной его страданий. Цзычунь с готовностью принялся жаловаться на бездушие родственников и тяжесть своей судьбы. "Сколько тебе нужно денег для безбедной жизни?" – спросил старик. "Тысяч тридцать или пятьдесят…" – с надеждой ответил Цзычунь. "Три миллиона", – ответил старик. Цзычунь удивился щедрости незнакомца, особенно когда тот действительно дал ему три миллиона монет.
Обрадовавшись неожиданному возвращению в стан богачей, Цзычунь снова принялся за кутежи, полагая, что нищета ему больше не грозит. Он купил дом, одежду, коней, закатил пир, в общем, все пошло, как по накатанной. Неудивительно, что через два года полученные от старика деньги тоже кончились. Все вернулось на круги своя, и Цзычунь очутился на той же улице, где – вот удача! – опять встретил того же старика.
Тот же разговор, то же предложение, но уже в 10 миллионов. На этот раз Цзычунь вроде как действительно решил изменить жизнь, но увидев деньги, позабыл о своих намерениях и пустился в загул, веселее прежнего.
Прошло еще три года. Ставки от старика выросли втрое: он дал Цзычуню тридцать миллионов, велев одуматься и через год в пятнадцатый день седьмого месяца прийти к храму Лао-цзы. Вы удивитесь, но на этот раз старик своего добился. Цзычунь решил покончить с распутным образом жизни и доказать, что он может с умом распорядиться предоставленным ему счастьем.Ду Цзычунь купил десять тысяч му плодородной земли в пригородах Янчжоу и построил там дома для своих бедных родственников. Он оплатил свадьбы своим племянникам и племянницам и даже перезахоронил на местном кладбище останки своих предков, покоившихся в других местах. Так он воздал должное тем, кто помогал ему, а потом свел счеты с недругами. Прошел год, и в назначенный день Цзычунь отправился на встречу со своим благодетелем. Старец уже ждал его, и они вместе поднялись на гору Юньтай, где находился прекрасный храм, каких на земле не бывает. Над храмом парили сверкающие облака, среди которых резвились изысканные журавли. В среднем зале храма стоял огромный котел, в котором варилось снадобье. С одной стороны котел охраняли зеленые драконы, а с другой – белые тигры. Вокруг котла стояли девять фей. Старец облачился в одежды жреца и дал Цзычуню три белых шарика, велев проглотить их и запить кубком вина. Потом старец расстелил тигровую шкуру, посадил на нее Цзычуня лицом к востоку, приказав молчать и не двигаться, что бы ни происходило, и вышел из зала.

Суровые испытания

Некоторое время Цзычунь сидел в полной тишине, как вдруг раздался топот копыт лошадей и скрип колес колесниц. К храму приближались вооруженные до зубов всадники. Воины набросились на Цзычуня, вопрошая, кто он и как здесь очутился. Помня о словах старика, Цзычунь хранил молчание, даже когда разъяренные воины стали грозиться изрубить его на куски. Затем в храм ворвалось множество свирепых тигров, злобных драконов и львов, а потом вползли ядовитые змеи. Все они бросились на Цзычуня, угрожая растерзать его. Но на лице Цзычуня не дрогнул ни один мускул, и вскоре чудовища исчезли. Вдруг с неба на храм обрушился ливень. На потемневшем небе сверкали молнии, загремел гром. В одно мгновение зал был практически полностью залит водой. Но Цзычунь сидел спокойно, и с ним ничего не случилось.
Снова вернулся военачальник, ведя за собой палачей ада, у которых были головы буйволов и других диковинных чудовищ. Они поставили перед Цзычунем огромный котел с маслом и стали требовать от него назвать свое имя, угрожая в случае отказа бросить его в котел с кипящим маслом. Цзычунь не произнес ни слова.
Тогда палачи втащили в зал его жену и начали издеваться над бедной женщиной, подвергая ее самым изощренным пыткам, которые только могло придумать воображение садистов. Женщина корила Цзычуня и проклинала, умоляя его произнести хоть слово, но Цзычунь ни разу так и не взглянул на нее. Тогда сам жестокий военачальник возмутился безразличием Цзычуня и приказал убить его.

В новом облике

Итак, Цзычунь был убит, и его дух предстал перед князем ада Яньло. Вот тут и началось самое страшное. "Это и есть волшебник с горы Юньтай?" – спросил правитель князь ада и приказал подвергнуть Цзычуня самым изощренным пыткам. Как пишет Ли Фуянь, не было пытки, которой бы его не подвергли, однако и тут ни одного слова не сорвалось с его уст. И тогда Яньло повелел Цзычуню вернуться в мир живых, но не в мужском обличии, а в женском. Цзычунь родился девочкой в семье Ван Цюаня, судьи уезда Шаньфу в Сунчжоу. С ранних своих лет малышке не везло в жизни: она часто болела, с ней постоянно случались всякие травмы. Однако при всех своих несчастьях девочка ни разу не произнесла ни слова, и все решили, что она немая.

Немая жена

Шло время, девочка выросла и стала красивой девушкой. О немой красавице узнал один из образованных чиновников провинции цзиньши по имени Лу Гуй и послал в ее дом сватов. По его мнению, немота девушки была ее достоинством: хорошей жене нет нужды в долгих разговорах. В общем, свадьбу сыграли, и несколько первых лет брака супруги жили вполне счастливо. У них родился мальчик, который в два года удивлял всех своей смышленостью, однако мать и тогда хранила полное молчание. Лу Гуй пытался заставить жену произнести хоть слово, но все было напрасно. И тогда, разгневавшись, Лу Гуй сказал: "В давние времена жена министра Цзя никогда не улыбалась, потому что презирала своего мужа. Ты не хочешь говорить со мной. К чему мне сын, если мать презирает его отца?" И он убил своего сына, ударив его головой о камень. Вот тут-то любовь матери к ребенку оказалась столь велика, что, забыв все обеты, женщина закричала от горя.
В тот же миг она превратилась опять в Цзычуня и очутилась на небесах, в храме, стоя перед перед старцем-даосом. "Ты разрушил мои надежды, – со вздохом сказал монах. – Ты подавил в себе такие чувства, как радость и гнев, скорбь и страх, ненависть и надежду, но не смог заглушить любовь. Не крикни ты, мой эликсир был бы готов, а ты тоже стал бы бессмертен. О, как трудно найти надежного помощника для создания напитка бессмертия! Придется мне продолжить свои поиски, а ты вернешься в мир смертных. Прощай!" Старец-монах показал Цзычуню дорогу в мир живых, и тому не оставалось ничего иного, как горевать о том, что не смог быть достойным своего благодетеля. Когда же со временем Ду Цзычунь решил отыскать монаха и взошел на гору Юньтай, там не было даже следов храма.
Вот такая история о том, как материнская любовь помешала бессмертию.Источник